Von Alexander Loewen, alle seine Berichte.

Духовно-назидательный журнал Союза церквей евангельских христиан-баптистов. 3 (91) 1985, с. 36-37.

Яков Францевич Дирксен родился 9 марта 1924 г. в деревне Аполлоновка Омской обл., в большой христианской семье. Отец его — ревностный проповедник Евангелия — был арестован в 1937 г. и, будучи верным Господу, домой больше не вернулся. Он умер в Омской тюрьме.

Яша рос девятым ребенком в семье. В детстве он с родителями молился и очень любил рассказывать духовные стихотворения, но когда вырос — все оставил и увлекся стихиями этого мира. И все же духовное попечение, которое с большим постоянством нес в свое время отец,— не прошли бесследно. Когда в 1948 г. Яша женился на девушке Брель Екатерине (тоже из христианской семьи) и начал самостоятельную жизнь, то рассуждал так: «Если мы не будем молиться, как научены родителями, то как же научатся молиться наши дети, которые будут у нас?» Поэтому в молодой, тогда еще не христианской семье, был заведен порядок: совершать молитвы перед едой и перед сном по родительскому обычаю.

В 1952 г. в их местности началось духовное пробуждение. В деревню Аполлоновка приехал молодой 24-летний проповедник Яков Регер. Желающих слушать Слово Божье собиралось очень много. После проповеди всегда были кающиеся души. В общей сложности около 50 душ обратилось тогда с покаянием к Господу. В их числе была и молодая чета — Яша с Катей.

После уезда Регера в молодой образовавшейся группе верующих не было ни одного проповедника, а жажда слышать Слово Божье была велика. Хотя организованные богослужения еще не проводились, но собирались по домам узким кругом друзей, молились. Возревновав о проповеди Евангелия, Яша стал изучать Слово Божье. Все свободное время — дни и ночи — он читал Библию и, исследуя ее: полюбил всей душой. Вскоре он стал ревностным проповедником. Его беседы с интересом слушали жаждущие души.

Прошел год. Молодые Дирксены еще не приняли крещения, а Яшу уже предупредили, что, если он не прекратит проповедь Евангелия,— будет арестован. Их решение в виду таких угроз было единодушным: оставаясь верным учению Христа, предаться воле любящего Отца.Вскоре ночью к ним в дом пришли работники спецорганов с собаками и Якова Францевича арестовали. Его спрашивали: «Ну, как, будешь еще проповедовать?» Он отвечал: «Конечно буду». — «Тогда будем судить».

И вот 8 февраля 1953 г. за проповедь Евангелия он был осужден на 25 лет лишения свободы с конфискацией имущества (судили его с тремя братьями по вере: Епп, Валл, Регер-отец) и отправили отбывать заключение на Джезказганский медный рудник. Дома осталась жена с тремя детьми. Младшей — Кате — было всего три месяца.

Так начались первые страдания за имя Господа Иисуса Христа.

Семья Дирксенов жила в то время в крайней бедности. Ютились в землянке, голодали, не было одежды и обуви. Из личного имущества для конфискации нашли лишь единственные брюки и рубашку. Поэтому, когда через небольшой промежуток времени некоторые заключенные вместе с Яковом Францевичем собрали немного денег и выслали для пропитания его семьи, да из вещей выслали бушлат, суконное одеяло и резиновые сапоги,— это было величайшим богатством и несказанной радостью для гонимой христианской семьи.

Из 25-летнего срока брат отбыл в заключении только три с половиной года и был реабилитирован. По возвращении из уз он сразу принял крещение. А после крещения был рукоположен на служение пресвитера церкви. В это время богослужения в Аполлоновке хотя и проводились, но с большими притеснениями. В землянке Дирксенов обрезали провода, лишая освещения, а самого Якова Францевича исключали из совхоза, принуждая отказаться от веры в Бога.

Прошло 16 лет. Церковь за этот период заметно выросла и укрепилась. Семьи верующих обычно многодетные. Поэтому на собраниях всегда присутствовало много детей. Этот факт, конечно, не мог не волновать атеистов. И вот новый арест служителей. 2 июня 1972 г. Яков Францевич был взят прямо с работы (он пас совхозный скот) и в наручниках увезен в район. Вместе с братьями И. А. ВАЛЛ и А. Ф. ФАСТ его обвиняли по статье 142, ч. 2 УК РСФСР за присутствие детей на богослужениях. Но неожиданно назначенный на 11 августа суд был отменен, так как началось новое следствие, чтобы осудить братьев по статьям 190-1 и 227, ч. 2 УК РСФСР. 21 ноября 1972 г. состоялся суд и Яков Францевич был осужден по этим статьям на 5 лет лишения свободы. Дома осталось 10 детей. Младшему — Ване было три года.

Долги и томительны годы разлуки. И одно только утешение — в Боге и единственная возможность беседовать с родными — письма.

«Не бойтесь, братья моряки,
Хоть грозен бурный вал,
Но вот уж видны маякиИ
свет их засиял.
Уж видны там берега —
Близок конец скорбям...

писал он в одном из своих многочисленных писем домой. — Очень часто пою я эту ободрительную песнь. Уже недолго, мои возлюбленные, и мы испытаем ту великую радость, которую Бог предусмотрел и приготовил для всех нас. Ныне еще время благодати, время благоприятное для повествования спасительной вести, ибо Дух Святой еще на земле и двери благодати открыты до пришествия Его на облаках за Невестой Своей. Пусть даже некоторых и постигнет горькая чаша страданий, но ничего не совершается, кроме допущенного по воле Его...»

«Как это утешительно для нас, что мы верим и знаем: не от людей зависит наше благословенное будущее, а от Бога Милостивого, Мудрого, Вечного. Слава Ему, что Он сделал нас способными переносить все с терпением и не иметь обид на тех, кто нас преследует за истину и справедливость. Наше дело за всех молиться и стремиться к тому, чтобы все могли прощать и всех любить».

«Каждый раз, когда я пишу вам письма, возлюбленные, я ощущаю духовную радость и духовное общение со всеми вами, временно забывая земной шум и страдания, возношусь с вами ввысь, к вечной жизни, к вечному утешению. Как нам приятно чувствовать в себе эту радость, знать и верить, что никто не способен отнять ее у нас! Меня всегда радует и утешает то, что все письма, которые я получаю отовсюду, говорят о том же. Как всетаки сильна вера СТРАДАЮЩЕЙ ЦЕРКВИ сегодняшних дней! Это прямо чудо перед глазами всех и особенно перед теми, которые преследуют и гонят ее...»

И вот снова наступил долгожданный час освобождения! В июне 1977 г. Яков Францевич вернулся к любимой семье, родной церкви. Верный и преданный Господу, он сразу включился в духовный труд на побелевшей ниве Господней, о которой часто тосковал, томясь в неволе... И снова штрафы, преследования, угрозы: «Если ты и дальше будешь так продолжать, то и третий срок получишь, еще 5 лет отсидишь». Но духовное служение Яков Францевич всегда ценил больше всего. Особенно придавал он значение свидетельству о Христе. С большой картой «Божий план спасения» он ездил по деревням, чтобы рассказать грешникам о Божьей любви. Работая над Словом Божьим, он всегда записывал свои мысли. И вообще писал очень много, иногда просиживал целые ночи.

Последнее время, находясь на свободе, он говорил жене: «У меня очень мало времени. По хозяйству надо делать только самое необходимое, чтобы выкроить побольше времени для духовной работы».

Его любимый гимн:

«Господь, мое желание
У ног Твоих всегда пребыть
И в полном послушании
Тебе, Спасителю, служить»

17 марта 1981 г. Я. Ф. ДИРКСЕНА арестовали в третий раз, придя за ним на дом. В присутствии милиционера он собрал свою семью и сказал: Без молитвы из дома не пойду.

Семья склонилась на колени и все горячо молились Богу. Потом стали провожать его. Сердца родных чувствовали долгую разлуку с любимым отцом, а милиционер успокаивал: Что вы плачете? Чего вы боитесь? Мы повезем его только на беседу, потом он вернется... Но брат уже не вернулся...

14 мая 1981 г. в Исилькульском народном суде за проповедь Евангелия и верность Господу четверо христиан были осуждены на различные сроки заключения. Среди них был и Я. Ф. ДИРКСЕН. Родственников в зал суда не пропускали. Подсудимым не дали сказать ни защитительного, ни последнего слова. Когда Яков Францевич хотел сказать последнее слово, то успел только спокойно и громко произнести слова Священного Писания: «Блаженны изгнанные за правду...». Судья прервал его: «Подсудимый Дирксен, замолчите! Лишаю вас слова».

Прокурор запросил дать Я. Ф. ДИРКСЕНУ 3 года лишения свободы. Судебная коллегия удалилась для совещания. После перерыва судья зачитал: 5 лет лишения свободы строгого режима с конфискацией имущества. Конфисковывать у Дирксенов было нечего. Многодетная семья жила бедно.

Сначала Якова Францевича отправили в Омский лагерь, где отбывал срок М. И. ХОРЕВ. Но радость общения была недолгой. Осенью Якову Францевичу сделали операцию (по удалению грыжи) и вскоре в спешном порядке он был отправлен на этап, несмотря на то, что рана еще не зажила. Перед этим ему и брату Валлу, который отбывал заключение в соседнем лагере, сказали, что они будут отправлены домой и выдали им обходные листы. Братья весьма радовались этому. Валл даже раздал всю свою зимнюю одежду, а Яков Францевич, садясь в «воронок», тепло попрощался с заключенными. И вдруг прапорщик поразил его словами:—Ты поедешь домой?! Нет! Ты поедешь туда, где «Макар телят не пас» — в Барнаульскую «десятку», откуда ты живым не вернешься.

Встретившись в Омской пересыльной тюрьме, Валл с радостью сообщил: Яша, мы едем домой! Сейчас я тебе скажу, куда мы едем, ответил Яков Францевич, Нас везут в Барнаульскую тюрьму, на «десятку».

В Барнаульской тюрьме Якова Францевича часто перемещали из одной камеры в другую, подсаживали людей, которые следили за каждым его шагом. Затем отправили в г. Змеиногорск Алтайского края, в учрежд. п/я 46 14/10«Ж». Обстановку там создали невыносимую. Заключенные заранее были настроены против брата. Они его еще не знали и были к нему весьма злы. Несмотря на незажившую после операции рану, его поместили на второй ярус коек. Один из преступников, отрубивший дочери руки, а жене голову, угрожал сделать то же самое и Якову Францевичу.

Но через полгода, когда заключенные лично познакомились с ним, увидели его сердечность и доброту,— мнение о нем резко изменилось. Его стали уважать и сердечно называли «святой отец». Некоторые просили помолиться об исцелении их болезни. Даже тот, кто раньше угрожал и всячески издевался над братом, теперь попросил прощения за все свои злые поступки. «Я никогда ни у кого не просил прощения»,— говорил он. Но Яков Францевич сумел и его смягчить.

По прибытии в лагерь ему дали свидание с родными. «На него страшно было смотреть: кожа да кости»,— вспоминали они.В то время лагерное начальство говорило: «Здесь ты скоро откажешься от своих убеждений. Были здесь всякие: и пятидесятники, и субботники — все отказались. И ты откажешься».

Яков Францевич отвечал: Я от веры в Бога никогда не откажусь. Даже если за это жизнь придется отдать. Я должен свидетельствовать о Боге всем...

За несколько месяцев до извещения о смерти писем от него не было. Только в мае получили одно письмо, в котором он сообщал, что совсем не получает писем. И когда после смерти отдали родным принадлежащие Якову Францевичу вещи и переписку,— стало ясно, что письма от него и к нему были задержаны.

О его смерти уже говорили по всей округе, а родным еще ничего не сообщали. И только во второй половине дня 3 июня из лагеря пришла телеграмма: «2 июня умер Яков Францевич». В выданном свидетельстве говорилось: «Причина смерти: отек легких, легочная артрия». Но Господь знает не только причину, но и всю правду случившегося. И мы утешены тем, что любящий Отец видел и сопереживал скорбь Своего слуги.

5 июня тело было привезено родными в Аполлоновку. Удивительный мир выражало лицо почившего брата. На устах его запечатлелась улыбка, которая всегда озаряла его лицо в минуты особо радостного настроения духа. Действительно печать действия Духа Божьего была на нем, как и на мученике Стефане, когда он, утешенный Господом, воскликнул: «Вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога» (Д. Ап. 7, 56).

Попрощаться с дорогим другом, отцом, служителем собрались друзья, родные, знакомые. Приехали из разных мест, около 2000 человек. Было также много и людей в штатском и в форме, которые с настороженностью наблюдали за всем происходящим и покинули свои места только после того, как тело усопшего было предано земле.

6 июня 1985 г. после назидательного богослужения, при огромном стечении народа, на простом сельском кладбище был погребен скромный, но преданный Богу до смерти наш дорогой брат и служитель — Яков Францевич ДИРКСЕН. Воистину в его благословенной кончине верность достигла наивысшего предела. И поэтому без лишних слов, без сухих назиданий его жизнь и смерть побуждают нас подражать его вере, испытанной скорбями. Как и написано: «Поминайте наставников ваших, которые проповедовали вам слово Божие, и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их» (Евр. 13, 7).